Владимир Вячеславович Чернавин — русский зоолог-ихтиолог, ставший известным как один из немногих заключённых советских лагерей, которые смогли осуществить успешный побег из ГУЛАГа и выбраться за границу. Родился в дворянской семье. В 1902 году скончался его отец. В юности участвовал в экспедициях профессора В. В. Сапожникова в Сибири. Позднее сам возглавлял научные экспедиции по Южной Сибири и в Лапландию. Учился в университете в 1912–1917 гг. с перерывами из-за начала Первой мировой войны и революции. Был призван в действующую армию и после ранения комиссован по инвалидности в 1915 г. В 1917 году женился на Татьяне Васильевне Сапожниковой, дочери В. В. Сапожникова, работавшей в 1930-е годы в СССР музейным хранителем в Эрмитаже. Начал карьеру с чтения лекций в Петроградском агрономическом институте, где завершил работу над диссертацией и получил учёную степень. По воспоминаниям жены, основным мотивом поступления на службу в институт была возможность получения молока (для недавно родившегося ребёнка), ежедневно выдававшегося сотрудникам института, имевшего собственное стадо молочных коров. В 1923 году стал преподавать ихтиологию в этом же институте. С 1926 года работал Директором по производству и исследовательской работе рыбопромышленного треста в Мурманске. С 1928 года отошёл от производственной деятельности и сосредоточился на исследованиях в области развития скелета лососевых. В 1930 году арестован. В январе—марте 1931 года в Крестах с Чернавиным, «красивым брюнетом небольшого роста, весёлым и смелым человеком», встретился профессор Б. Е. Райков. По словам Райкова, Чернавина арестовали по «дурацкому процессу „консервных вредителей“». В продаже появились недоброкачественные рыбные консервы, и были случаи отравления ими. ГПУ заподозрило вредительство и арестовало группу техников и инженеров, причастных к консервному производству, которые были впоследствии расстреляны. Чернавина привлекли к этому делу только оттого, что он изучал рыб, хотя к консервам он не имел прямого отношения. На допросах от Чернавина требовали признательных показаний, в противном случае угрожали расстрелом. Для оказания психологического давления ГПУ арестовало и его жену. Понимая, что признание — как и для 48 человек, ранее обвинённых по этому делу, — будет означать неминуемую смерть, Чернавин всё отрицал, и 25 апреля 1931 года он был осуждён за «вредительство» по статье 58 (п. 7) советского Уголовного кодекса и приговорён к 5 годам пребывания в исправительно-трудовом лагере. Райков говорит, что «это был очень образованный человек, много бывавший за границей, прекрасный рассказчик, который развлекал всю камеру». Оказавшись сначала в Соловецком лагере на тяжёлых работах, таких как погрузка брёвен, Чернавин был впоследствии переведён в Кемь, где получил работу по специальности в лагерном рыбоводческом хозяйстве. Здесь, узнав о том, что его жена была освобождена из тюрьмы, он стал готовиться к побегу из заключения и из страны. По роду своей деятельности Чернавин много перемещался без охраны по территории Кемского района, выбирая места для рыбного промысла и изучая возможность использования рыбы на корм домашнему скоту. Временами он даже «сдавался в аренду» лагерным начальством в качестве лектора и инструктора для работы с председателями местных рыбоводческих колхозов. В ноябре 1931 года к нему на свидание приехали жена с сыном. В августе 1932 года, во время следующего приезда жены и сына Андрея, Чернавин вместе с ними бежал из Кандалакши в Финляндию, для чего им пришлось идти 22 дня по пересечённой местности, страдая от недостатка еды и плохой погоды. Впоследствии сын Чернавина описал их побег из СССР, и по этому описанию в 2000 году был снят документальный фильм "Гулаг" (режиссер Ангус МакКуин). Чернавин с семьёй более года жил в Финляндии, где его жена лечилась от сердечного заболевания, спровоцированного тяжёлыми условиями побега, описанного ею впоследствии в книге "Бегство из Страны Советов" (Escape from the Soviets). В 1934 году Чернавины переехали в Великобританию. В 1937?—1939 годах работал в Британском музее (в каком качестве неясно). Владимир Набоков, напряжённо искавший в 1937 году работу, с завистью писал, что Чернавин дома "в халате рисует лососевый скелет". Татьяна Васильевна стала работать письменным переводчиком в Министерстве информации.
