Леонид Семенович Словин - российский писатель и сценарист. Отец – Соломон Яковлевич Словин (1905-1938), инструктор ЦК комсомола, был расстрелян как "матерый латышский шпион", из-за чего семье пришлось очень нелегко. Реабилитирован в 1963 г. Несмотря на это Леониду удалось поступить на судебно-следственный факультет Московского юридического института. В это же время (на курс младше) вместе с ним учился и был коллегой по секции бокса Аркадий Вайнер. После окончания института в 1952 году был распределен в адвокатуру в глухой городок Шарья Костромской области, в милицию принят не был по политическим причинам (опять же из-за отца). Тогда я не мог себе представить: как это, защищать тех, кого я так мечтал изобличать - грабителей, убийц... Никто мне не объяснил тогда, что адвокат должен защищать не преступление, а только человека, сбившегося с истинного пути. Леонид Словин 21-летним юнцом я прибыл в Шарью, в город, где у меня не было ни одного знакомого и о котором я вообще ничего раньше не знал. Стоит еще отметить, что я до того не общался ни с кем из взрослых, кроме ближайших моих родственников и преподавателей. Теперь можно себе представить, каким я предстал пред ясными очами зава Шарьинской юридической консультации. Был им бывший фронтовик Евгений Семенович Русских. Я хорошо помню его - круглолицего, с крупными ямочками на щеках. Умный, образованный, простой в общении, всем нужный, необходимый, он был любимцем и гордостью города еще и потому, что был своим - понятным и доступным, пробившим себе дорогу самостоятельно. Зарплаты от государства адвокат в то время не получал, все клиенты хотели, чтобы их защищал Женя, и "мне осталось бы только положить зубы на полку", если бы мой шеф обо мне не заботился и попросту не содержал на свою зарплату. На фронте он потерял ногу, и поэтому все командировки были мои. Пыщуг, Павино, Поназырево... Кроме выступлений в суде, я вел секцию бокса в клубе "Красный транспортник", играл в шахматы в секции "Спартака" у Леонида Дудина, помогал диктору Вере Усковой на радио, дружил с Николаем Гольяновым, Николаем Шориным. Четыре года я прожил в Шарье, прежде, чем - уже не один, а с женой - уехать на работу в Кострому. Леонид Словин В 1956 году Словину наконец удалось осуществить свою мечту - перейти на работу в милицию. Поначалу он стал следователем 1 отделения милиции г.Костромы, но вскоре понял, что это не совсем "его" должность и новый поворот - должность розыскника-оперуполномоченного уголовного розыска. Коллеги-адвокаты были удивлены: вот, мол, чудак. Никто не шел в органы из адвокатов, обычно было наоборот. "Не хотел ты есть хлеб лежа - будешь есть его стоя", - сказали ему в адвокатуре. Поступая на службу, я не думал, что стану писателем. Моя заработная плата в милиции города Костромы сразу уменьшилась втрое. Но мне было на это наплевать. Я шел в милицию, чтобы раскрывать преступления. В свое время в детских комнатах милиции на юных нарушителей закона заполняли типовую карточку. В графе «причины правонарушения» стояло и такое: «уголовная романтика», «чтение детективной литературы». Примерно такую же карточку можно предусмотреть и для тех, кто стремится стать следователем или опером, предложив наряду с «романтикой сыска» и «чтением детективной литературы» другие, более прозаичные мотивы. Леонид Словин Дальнейший его служебный путь в Костроме: опер - старший опер уголовного розыска УВД - начальник отделения уголовного розыска Свердловского РОМ, а потом начальник уголовного розыска ГОВД. Это был пик моей "ментовской" карьеры, потом я лишь двигался вниз. В то время от нас требовали "профилактической работы" - писать о причинах и условиях, способствовавших совершению преступлений. Писал и я. Серая писанина, пока не стал писать вместе с известной костромской журналисткой и писательницей Светланой Степановой. Мы писали у меня дома, у нас получались забавные фельетоны... Тем временем моя мама, которая все эти годы жила в Москве одна, стала просить меня вернуться. Леонид Словин В 1962 году Словин переводится в Москву, рядовым опером на Павелецкий вокзал. Ему казалось, что вокзал будет стартовой площадкой, но проработал он на нем 20 лет и закончил службу заместителем начальника отделения уголовного розыска, написав за это время примерно столько же криминальных повестей и рассказов. До сих пор помню: сто десять кассиров, тридцать носильщиков, семьдесят три кладовщика... Сто пятьдесят поездов в пригородном и двадцать одна пара в дальнем сообщении ежесуточно. Леонид Словин --- Однажды в Галиче на железнодорожной станции пропал ценный груз - ящик со шрифтами, предназначенными для местной типографии. Для помощи местным сотрудникам туда был отправлен и Леонид Словин. Перед тем как выехать на место, он заочно познакомился с местным воровским миром и решил прикинуться недавно отсидевшим преступником. Приехав рано утром и соориентировавшись, он определил человека, с которым можно иметь дело. Подошел к мужчине, предложил пропустить по пивку. В буфете они разговорились, и тут Леонид Семенович поинтересовался: - Что у вас тут происходит? Всю ночь менты ксивы проверяли... Такой шмон навели, убили кого, что ли? - Да пустяки все это! - ответил незнакомец. - Это все Васька Косой наделал! Сперли они на багажной станции ящик, тяжеленный такой... Думали, ценности! А оказались - буквы! Черт бы их побрал! - И что же? - спросил Словин. - Куда они их дели? - Да на разъезде рассыпали... И мужчина назвал место. Итак, задача была решена. Но сразу срываться с места было опасно и подозрительно. - Давай с тобой сегодня погуляем, - предложил Словину незнакомец. - Приходи вечером на танцевальную площадку, мы все там собираемся, познакомлю тебя с дружками, может, у нас останешься? Подумай! Словин согласился и вечером пришел на танцплощадку. И вот тут как на грех нагрянули бравые парни - дружинники. Началась драка. Крепко досталось и Словину: он летел через барьер, и лицо ему разбили в кровь. Но несмотря на это, он добежал до райотдела милиции и сообщил ценную информацию... На разъезд выехала оперативная группа, шрифты были обнаружены. За проведенную операцию Леонид Словин был награжден значком «Отличник милиции». --- В 1981 году уволился из органов в чине майора милиции. Жена его - Словина Галина Андреевна, также ветеран МВД на пенсии, подполковник милиции, есть дочь, внуки. В 1994 году Леонид Семенович с женой переехали в Израиль, в Иерусалим, где и живут теперь. Дочь и внуки остались в России и каждый год старшие Словины приезжают на несколько месяцев на родину. По словам Леонида Семеновича, они живут "на два дома". Писательская деятельность Словина (если не считать фельетонов в Костроме) началась с повести "Такая работа", напечатанной сначала в "Советской милиции" в 1963 году, а затем опубликованной отдельно в 1965. В ней Словин "изнутри" описывает расследование убийства своего коллеги - розыскника Геннадия Печурина. Подтолкнуло его к написанию появление повести на ту же тему полковника П.П.Коляда "Неизвестное такси" - написанной с "внешней" стороны, с элементами закрученности, детектива. Неожиданно для Словина повесть "Такая работа" получила высшую премию Конкурса Союза Писателей и МВД РСФСР на лучшее произведение о советской милиции. Он также получил очень благоприятный обзор своей второй книги "Задержать на рассвете", изданной в 1969 Парижским издательством "Фигаро". С этого всё и началось... В дальнейшем Леонид Словин стал известен благодаря книгам, основанным на реальных фактах и написанным с глубоким знанием деталей процесса расследований. Жизненный опыт лег в основу его детективных историй, изданных и в нашей стране, и за рубежом. Член Союза писателей СССР (1977). Признанный мастер "железнодорожного детектива". После милиции несколько лет Леонид Словин работал по контракту советником в российской охранно-сыскной ассоциации "LIONS" или "ЛАЙНС". В результате появились повести "Отстрел", "Пауки", "Война крыш" и "Смерть транзитом", которые рассказывают о деятельности частного сыщика "Лайнса" в Израиле. Особенность моих книг - присутствие невыдуманных обстоятельств и подробностей уголовных дел. В "Цапля ловит рыбу" - убийство известного киноактера Талгата Нигматуллина. Шифровальщика посольства одной из арабских стран - в "Точку ставит пуля". Нападение на инкассаторскую машину у "Молодежного" в Москве - "Когда в нас стреляют". Меня легко отличить, как по степени осведомленности - все-таки - "26 лет, 2 месяца и 18 дней" в милиции и постоянно внизу - "на земле". Многое из того, что составляет фон действия, мною видено либо пережито. Работая над повестью "Дополнительный прибывает на второй путь", ставшей впоследствии основой одноименного телефильма, где раскрытие убийства происходит в движущемся поезде Москва - Астрахань, я дважды сам проехал это расстояние. Поэтому повесть можно использовать как путеводитель. Так же попали в мои повести описания необычных мест, примечательных событий. Леонид Словин Всегда и охотно читаю Леонида Словина, который лет тридцать проработал в уголовным розыске, а сейчас живёт в дружественном государстве Израиль. Его книги я читаю постоянно, потому что, проработав столько лет в органах, он не может врать или лукавить. Его книги для меня как учебники. Виктор Пронин В начале 90-х вышла книга Леонида Словина «Бронированные жилеты». Эта книга была достаточно честная и откровенная. Мы в отделе передавали ее из рук в руки. Еще, наверно, «Эра милосердия» братьев Вайнеров. Кстати, в отличие от фильма «Место встречи изменить нельзя», книга Вайнеров пронизана тонким юмором, что мне особенно импонировало. Наверное, именно эти книги и сподвигли меня на собственное творчество. Андрей Кивинов
