автордың кітабынан сөз тіркестері  История зимы, что окрасила снег алым

Мари Лав

воедино – светлой картины не выйдет.

Он не должен был говорить кому-либо о своих чувствах, не должен был показывать слабость и жаловаться. Теперь он чувствовал себя уязвимым и ничтожным.

Так два кусочка одной души начали счастливо сосуществовать в мире. В мире, где люди боготворили старшего из близнецов и испуганно прятали глаза, встречая младшее бедствие.

На кровати со все еще перебинтованным лицом, но распахнутым одеянием сидела миниатюрная девушка. Ее грудь плотно перетягивала ткань, но изгиб талии, маленькие плечи и изящная шея явно не принадлежали юноше. Она недовольно накинула свой белый халат на плечи. Акио заметил, что рана на ее животе затянулась неестественно быстро.

– С каких пор он приказывает мне? – Он открывал один шкафчик за другим. – Вообще-то я старше, уважение хоть какое-то должно быть! – Акио остановился в центре комнаты, важно уперев руки в бока, как вдруг вспомнил, что сейчас-то он младше. И от осознания этого еще больше возмутился.

Акио распрямился и убрал руку от лица. Таро все так же заботливо прижимал к себе юношу одной рукой, а вторая была вытянута, и на ладони виднелись свежие ярко-алые язвы от ожогов.

У каждого заклинателя есть ненавистный прием. У Иошихиро это перемещение, а у Таро – «чих феникса». Название приему когда-то придумал Акио. Суть заключается в том, что каждая клетка организма Таро перестает сдерживать огненное ядро и бесконечно делится, создавая огромное количество энергии, которую Таро направляет в ладонь и выпускает взрывную волну, испепеляя все, что движется, в трех десятках шагов поблизости. Тело после подобного заклинания болит несколько дней, а шрамы на ладонях затягиваются месяцами.

– Вот видели! А я предупреждал. Это моя левая, а это моя правая, – восхищался он, но внезапно замер и закричал: – Таро!

При жизни ему бы, как и Таро, не составило труда разобраться с кровожадными, но глуповатыми мертвецами, но вот его младший брат каждую тренировку переносил сквозь боль и слезы, так что ожидать многого от этого тела не приходилось. Нужно было продержаться, пока Таро не закончит с мертвецами в доме. Вдобавок его вчера изрядно потрепало.

– Конечно, ты пробыл со мной столько дней… Неудивительно, что мой яд на тебя не действует. А вот неискушенного человечешку вроде твоего дружка оно сломит в считаные мгновения. – Харада вновь рассмеялась, но Акио уже не слушал. Он выбежал из кухни и поспешил к столику, где Таро не спеша ужинал.

Он испытывал действие яда и знал, какие губительные последствия бывают. Он пребывал в неукротимой агонии порой месяцами, моля Хараду о вещах, которые и произнести стыдно. Разве выдержит стеснительная натура его друга подобного позора?

– Идем. – Акио схватил Таро за запястье.

Тот от неожиданности уронил цзяоцзы на стол и поднял расстроенный хмельной взгляд. У Акио испуганно застучало сердце, и он вновь дернул Таро за запястье.

– Идем, говорю!

– Куда идем? – Таро устало прищурился.

– Тебе срочно нужно поспать. – Акио чувствовал себя неловко, но кому, как не ему, знать о действии яда демоницы похоти.

– Но я не хочу спать. – Взгляд Таро был рассеянным, а голос пьяным.

– Если мы хотим, чтобы все девушки этого города пережили ночь, нам лучше отправить тебя спать. – Акио напрягся, попытавшись приподнять здоровяка за плечо, но безуспешно. Он сел напротив Таро и всматривался в изумрудные глаза, ожидая увидеть в них проблеск сознания. Кувшин из-под вина оказался полностью пуст, а значит, шансов, что все обойдется, не оставалось.

Акио нервно думал, что делать, как вдруг Таро поднялся, выпрямившись во весь рост, его немного пошатывало.

– Что? Куда? – Акио спешно подорвался с места.

– Спать. – Таро кивнул и неуверенно повернулся к лестнице на второй этаж.

Акио, подобно курице-наседке, мельтешил сзади, немного подталкивая в спину.

– Давай, еще немного, почти дошли. – Он радовался, что пока никаких проблем не возникло. Главное сейчас – заставить Таро уснуть, и все может обойтись.

Он спешно выскочил вперед, открыв дверь, как вдруг его запястье сжала горячая ладонь. Акио повернулся и увидел покрасневшее лицо Таро, зрачки которого были неестественно огромными.

– Я хочу… пить. Принеси мне воды, – едва выговорил Таро, недовольно прикрыв глаза, затем отодвинул Акио от двери, зашел в комнату и завалился на постель.

– Я сейчас же!

Акио быстро спустился и наполнил кувшин водой, вернулся и увидел Таро, сидевшего на постели и смотревшего куда-то в пустоту.

– Вот твоя вода. – Он неуверенно наполнил чашу и протянул здоровяку.

– Мгм. – Таро кивнул, не подняв глаз.

Акио присел на кровать напротив и украдкой смотрел на друга, пытаясь уловить малейшую смену настроения.

– Мне как-то нехорошо, – пробормотал Таро и поднялся. – Я выйду на свежий воздух.

– Нет! – Акио подскочил с кровати и схватил Таро за руку. – Не нужно тебе на улицу. Ложись спать, я открою окно.

Таро тяжело дышал, неестественное чувство слабости нахлынуло на него, жар подходил все ближе к горлу. Он вырвал руку и испуганно направился к двери, но Акио появился перед ним, перегородив дорогу.

После перерождения Акио старался не вспоминать время, проведенное в окружении демонов, только сны возвращали его к преисподней. По неясным причинам после смерти он попал в особое место – вокруг не было душ простых людей, ожидающих прощения и перерождения, только верховные демоны, заполучившие первую за столетия игрушку. Акио стал своего рода грушей для битья и издевательств, годы унижений и пыток, по его ощущениям, тянулись столетиями. Со временем он ожесточился, да и демонам наскучили прежние забавы – так из предмета пыток Акио постепенно дорос до чего-то вроде слуги. А когда Харада взяла его потрепанную душу под свое крыло, его положение окончательно окрепло.