— Никаких светильников. — Я слышу глубокий голос Романа, раздающийся прямо надо мной, но лишь улыбаюсь и продолжаю, не открывая глаз:
— И мой муж ненавидит мои светильники. Но он знает, что у него нулевые знания в дизайне интерьера, и он настолько без ума от меня, что решает оставить мои светильники в покое. Все четырнадцать.
Я на секунду закрываю глаза и крепко ее сжимаю. Как будто все вокруг меня остановилось.
— Тогда у нас одна и та же проблема, малыш, — произношу я в ее шею и чувствую, как Нина замирает рядом со мной.
Когда я поднимаю голову и смотрю на нее, ее губы слегка дрожат, а в уголках глаз выступили слезы.
— Та сделка на шесть месяцев? Она закончена, Нина, — говорю я и сжимаю ее талию. — Мне все равно, о чем мы договорились. Теперь ты моя, и я не позволю тебе уйти. Никогда
— Он это заслужил, — говорит она и возвращается на свое место на моей груди. — Только, пожалуйста, не убивай больше никого из-за меня.
Я слушаю, как ее дыхание выравнивается. Когда я уверен, что она крепко спит, то беру ее маленькую руку с моей груди и оставляю поцелуи на кончиках ее пальцев.
— Я убью любого, кто осмелится причинить тебе боль, — шепчу я. — Просто проконтролирую, чтобы в следующий раз ты об этом не узнала.
— У Васи есть… парень? — Конечно нет, котик. Наша дочь очень хорошо знает, что ей не разрешается иметь парня до сорока лет. — Она поднимает на меня глаза. — Или до пятидесяти?
