Она одна из нас. Мы ее защищаем.
– А если я от чистого сердца пообещаю не насиловать вашу клиентку, вы закроете дверь?
– Джеймсон! – шикнула я.
Алиса поглядела на него и закатила глаза.
– Я же тебя знаю буквально с пеленок
Правило для тех, кого бросили: ни в коем случае не тоскуй по тому, кто ушел.
– А то. И не спорь со мной: у меня кувалда.
На конверте сверху написано «Кому» по-английски – то есть «to»[6], – сказала я, борясь с желанием шагнуть вперед. – Сзади же написано имя Эль. Оно читается точно так же, как пишется, но…
– Если соединить все буквы, – перебил Джеймсон меня и сам шагнул мне навстречу, – получим «Ту-нн-эль». Туннель! Вот почему она весь день просидела под землей. Ты победила, Наследница.
Est unus ex nobis. Nos defendat eius.
целовать меня сейчас вовсе не обязательно. И любить тоже
Я пришла с миром, – она протиснулась внутрь и прошла мимо Орена. – К вашему сведению, я вооружена одним только сарказмом. –
к чему убивать одним выстрелом только двух зайцев, если можно двенадцать?
– У Джеймсона безупречная концентрация. Грэйсон всегда завершает начатое. Даже Нэш пусть и предпочитает маршруты поживописнее, но непременно дойдет из точки «А» в точку «Б». – Ксандр оставил катапульту и посмотрел на меня. – А я… я иначе устроен. Выхожу из точки «А», а по дороге непременно набредаю на перекресток, где фиолетовый цвет встречается с цифрой сто двадцать семь, или еще что-нибудь в этом роде. – Он пожал плечами. – И в этом одна из моих особенностей. Мой мозг обожает отвлекаться. Если я встречаю новую тропу, то мне надо ее исследовать. Старик это знал, – Ксандр пожал плечами. – Рассчитывал ли он, что именно я нажму на курок? Да. Но куда я в итоге пришел? – Он отступил и обвел взглядом свой шедевр, которым гордился бы и сам Руб Голдберг. – Старик прекрасно знал, что до точки «Б» я не доберусь.