Где-то во Вселенной нас слышат, поэтому лучше формулировать свои желания точно и четко, – теперь я на сто процентов убежден в этом. Одна беда – никто не говорил мне об этом раньше.
Да! Буду всегда один. Решено. Так безопаснее и спокойнее. К тому же я не совсем одинок. Мне всегда есть с кем поговорить – у меня есть Антоха. Мы два одиноких волка. Мы – банда!
Какие-то чужие люди, какие-то чуждые мне понятия и предметы в политехе. Все чужое. Все не мое.
Но… признать свои ошибки, сойти с накатанной колеи и начать все сначала – это пугало меня еще сильнее.
Да и поздно уже, наверное… Скорый поезд под названием «жизнь» уносил меня в другую сторону, и не было ни сил, ни желания дергать стоп-кран. Пусть все будет так, как будет. Былого не вернуть.
– Только не предлагай мне целовать другую девушку! Я не хочу.
– Тогда… тренируйся на помидорах! – Друг едва сдерживался от смеха. – И обязательно сохраняй воздержание, чтобы в самый ответственный момент твоя слюна была высочайшей концентрации и сообщила о тебе как можно больше информации.
Он почти беззвучно заржал.
– Звучит мерзко, – поморщился я, пихая его локтем.
– Еще бы! Ты знаешь, сколько микробов в слюне?
Я кивнул.
– Двести семьдесят восемь видов бактерий передается во время поцелуя.
– Сколько?! – Антон округлил глаза.
– Двести семьдесят восемь, – пришлось повторить мне.
Майкин снова боязливо покосился на Савину.
– Но девяносто пять процентов из них совершенно не опасны, – заверил я, улыбаясь.
– Есть у меня одна теория… – Я почти лег на стол, сначала удостоверившись, что девчонки заняты своими делами и не подслушивают нас. – Согласно ей всего один поцелуй может запустить процесс необратимой влюбленности.
Теперь он выглядел здоровым и бодрым. А еще… милым. С этой темно-каштановой шевелюрой, смешно взметнувшейся на макушке, точно от ветра. С задумчивым выражением лица и легкой полуулыбкой, которая ему так шла, что я тоже невольно улыбнулась.