автордың кітабынан сөз тіркестері  Князь Штормовых Земель

Екатерина Соловьёва

Такой простой вопрос, не правда ли? – тихо проговорила она вместо ответа. – Но как же сложно на него ответить.

– За что ты его полюбила? –

Тишину нарушали лишь рваные всхлипы Мииссы. Айса ничего не говорила, крепко обнимая и давая выплакать боль и страх. Ее руки, ласково гладящие по спине, напоминали о том, как часто успокаивала мама.

Неожиданно в голове возник образ мамы, сидящей в своей мастерской. Вот оно, единственное место, где сейчас хотела оказаться Миисса: дом. Там, рядом с мамой, все проблемы становились решаемыми. Мама всегда находила правильные слова, а ее объятия были самым надежным укрытием от целого мира.

в каждой моей мечте, – произнесла она, целуя его в уголок рта. – Ты в каждом моем сне. – Коснулась губами подбородка. – Ты в каждом моем желании…

Одни говорят, что любить по-настоящему в жизни можно лишь раз, – тихо произнесла Миисса, не сводя с него взгляда. – Другие верят, что любовь бесконечна. Во что веришь ты?

– Я люблю тебя по-настоящему, и моя любовь к тебе бесконечна.

Моя прекрасная Ильдика. – Он поцеловал руку мамы Мииссы и повернулся к ней. – Моя дорогая Миисса. Я все-таки привел мою Кепе к тебе за венком.

– Я подготовила его для вас. Сплела из нежных колокольчиков и незабудок. – Миисса протянула готовый венок. Она собрала его утром, полная решимости подарить хисэ Атнеру или спустить на воду сама, если мужчина заупрямится.

– Он прекрасен, Миса, спасибо, – тепло поблагодарила хиса Кепе, когда муж с любовью надел венок ей на голову. Сердце Мииссы растаяло от нежности, как масло на утреннем солнце.

Когда цветочное дело начало приносить прибыль, мама обустроила маленькую комнату под мастерскую, в которой могла скрываться целый день. В напольных вазах стояли циннии и эустомы, выращенные в собственном саду. У потолка, подвешенные за стебли, раскачивались небольшие пучки растений с маленькими белыми соцветиями, названия которых Миисса всегда забывала. Но первое, что встречало гостей этой комнаты, не цветы, а их аромат: сладкий и терпкий, яркий и еле ощутимый – у мастерской не было единого запаха.

Тебе суждено стать ее спасением или ее погибелью.

– Твои волосы цвета гречишного меда, – с улыбкой произнесла она, накручивая на палец темную прядь.

– А глаза – соснового, – со смехом подхватила Миисса. Это была их детская присказка: она сама говорила подобное маме, ведь глаза и волосы у них были одинакового цвета.

– Ты у меня самая красивая.

– Только потому, что мы с тобой очень похожи, мам.