Иди уже за напитками.
— Ты что-нибудь будешь?
— Безалкогольный коктейль.
— Безалкогольный? Уверена?
— И не надейся, я не буду с тобой пить, — поджав губы, отрезает она.
— Боишься напиться? Снова будешь признаваться мне в любви, а? — подтруниваю я.
— Я не признавалась тебе в любви.
— Еще как! Валентин, свет очей моих! Я жить без тебя не могу, и ты мне снишься каждую ночь!
— Какой же ты идиот! — бурчит Полин, но я замечаю, как уголок ее губ приподнимается в легкой усмешке. Моя маленькая победа.
— Твой идиот, — подмигнув, говорю я.
— Не смей мне угрожать! — театрально провозглашает она.
— Почему ты? — напряженно переспрашивает он. — Потому что с тобой я впервые понял, что хочу заботиться не только о себе, и, побыв какое-то время вместе, я осознал, что больше не хочу иначе. Потому что ты необыкновенная, потому что ты удивительная. Ты моя Полин…
Тихое, серьезное, искреннее признание повисает в воздухе. Я теряюсь и не знаю, что сказать и что делать. А затем чувствую приближение… приближение чего-то большего, неумолимо надвигающегося и знаю: в этот раз не смогу устоять. Его губы накрывают мои. Теплые, нежные и требовательные. Они оставляют краткий обжигающий поцелуй на моих губах.
— И я всегда выберу тебя.
— А как же она? Разве она не та самая?
— Она никогда ею не была. Ею всегда была ты.
Он вновь приникает к моим губам. Поцелуй прожигает насквозь. В нем столько вибрирующих эмоций! Столько томления, страсти и любви!
— Доверься мне, — шепчет он. — Знаю, что я не вправе просить подобного. Но я не могу тебя отпустить… не могу.
Он обхватывает мое лицо ладонями и вновь целует. А я ловлю себя на мысли, что темнота не пугает. В эту секунду мне все равно, далеко ли от меня веревка, глубоко ли здесь и что скрывает тьма. Глупо? Совершенно. Но сейчас имеют значение лишь его губы на моих. Его теплый язык, переплетающийся с моим. Его теплое дыхание, согревающее кожу, и его обещание.
— Моя самая-самая, — шепчет Валентин между поцелуями.
Его. Самая или не самая. Это уже не столь важно. Главное, что его. Ведь это означает, что и он мой.
Мой Валентин.
— Что, шея болит? — с улыбкой интересуюсь я. Все это время она стояла и прикрывала мой засос. Может, я и идиот, но чертовски им горжусь!