Любой депутат сейма мог прекратить обсуждение вопроса с помощью принципа liberum veto («свободное вето»).
Новый король столкнулся с чередой восстаний и кровавых бунтов в Литве, а также с дальнейшими волнениями татар и казаков на юге Польше. Тем временем соседние Россия и Швеция, видя внутренние беспорядки в Речи Посполитой, сочли момент подходящим для возобновления военных действий. На севере шведы во главе с королем Карлом Х снова напали на Данциг, а затем заняли весь северо-запад страны. Россия вернула Смоленские и Северские земли и присоединила Левобережную Украину. В 1655 г., в разгар так называемого «Шведского потопа», королевская чета была вынуждена бежать из Кракова и искать убежища в Силезии.
Петр I тем временем вывел свою страну из тени и сделал ее самой могущественной силой в регионе, хотя и чудовищной ценой для большинства своих подданных
Однако дела шли не совсем гладко, например, когда в следующем году в Варшаву приехали послы с требованием представить оригинал документа, в котором король провозглашался царем, найти его не удалось, несмотря на долгие поиски. В качестве возмещения морального ущерба московским послам отдали останки Василия Шуйского и его братьев; свергнутый русский царь наконец
Желая предотвратить мошенничество, он усовершенствовал систему чеканки монет, применив знания, полученные во время посещения монетного двора в Лондоне. И наконец, извлекая уроки из зарубежного опыта, он учредил ордена и медали, титулы князь и граф, что позволяло награждать людей с минимальными затратами. Учрежденный им новый орден Андрея Первозванного на голубой ленте, который присутствует на многих портретах, стал высшей наградой в России. Впрочем, из всех достижений Петра I, наверное, чаще всего вспоминают сегодня основание Санкт-Петербурга.
Так же хорошо Петра приняли в Кёнигсберге, где он семь недель гостил у курфюрста Фридриха Бранденбургского, вскоре ставшего первым королем Пруссии. Жены Фридриха, Софии Шарлотты, не было, поэтому позже, в августе, она и ее мать, курфюрстина Ганноверская, устроили собственный прием в Коппенбрюгге недалеко от Хамельна. Зная, что Петр застенчив, они ограничили количество приглашенных несколькими членами семьи, а именно братом Софии Шарлотты, Георгом Людвигом (будущим британским королем Георгом I) и его детьми — будущим Георгом II и Софией Доротеей, в дальнейшем королевой Пруссии. Петр сначала испытывал благоговение перед двумя высокообразованными и строгими аристократками, столь не похожими на тех, которых он раньше встречал у себя на родине. После того как он расслабился и разговорился, оказалось, что визит удался. Наслаждаясь его обществом, женщины даже протанцевали «по-московски» до четырех утра.
В Архангельске он лично принимал участие в строительстве своего первого корабля «Святой Павел
Он завел знакомства с иностранцами, особенно подружившись со старым шотландским католиком и сторонником якобитов генералом Патриком Гордоном и швейцарцем Францем Лефортом, умным и культурным человеком, который впоследствии стал одним из ближайших сподвижников Петра. Оба, и Петр, и он, страшно пили даже по меркам России, которая со времен самых первых путешественников прославилась высоким уровнем пьянства. Возможно, в доме Лефорта Петр встретил Анну Монс, симпатичную дочь голландского или немецкого виноторговца, которая, вероятно, была любовницей Лефорта. Взяв ее себе, Петр подарил ей дом в Немецкой слободе.
Потешная армия Петра рано приобщила его к тонкостям ведения войны и со временем выросла до нескольких тысяч человек, став основой его знаменитых гвардейских полков, один из которых, Преображенский, получил название от того самого села, где и проходили игры.
жестокую мстительность в отношении тех, кто его разозлил. Когда он был в Англии в 1698 г., то поражал людей утонченным пониманием красоты и образованностью, но затем потряс хозяев домов, где останавливался, пьяными дебошами, доведенными до крайности в Сайес-Корт в доме, который ему предоставил мемуарист Джон Ивлин из Дептфорда. Петр оставил дом в таком разрушенном состоянии, с разбитыми окнами, испорченными коврами и картинами, сожженной мебелью, что английскому правительству был предъявлен счет за ремонт в весьма крупном для того времени размере 350 фунтов стерлингов [46]. После отъезда русского посольства Ивлин лаконично назвал русских гостей «просто отвратительными».
