И не стало бы никакой Руси: одна ее часть отошла бы к Польше, другая – к Волжской Булгарии, третья – к Золотой Орде. Только единый язык и единая религия удержали жителей Руси вместе на том историческом этапе. Не нужно забывать, что язычество не умерло, оно просто «ушло в подполье»: простые люди потихоньку продолжали кормить домового и бегать в лес на Ивана Купалу
князь Вяземский написал известные слова: «Если раньше мы не знали, куда идем, то теперь не знаем, и откуда».
Отсюда возникает второй вопрос: как связано название народа с его этнической сущностью? Мы знаем массу примеров терминологической путаницы. Один из самых наглядных примеров: Британия названа по имени бриттов, которых в V веке ассимилировали, перебили и выгнали оттуда саксы. При этом народ называется «англичане» – от имени тех же самых англосаксов, которые по сути немцы. Потом их завоевали нормандцы, и теперь в Британии далеко не все являются англосаксами, хотя нормандцы – это тоже немцы по крови (хотя, конечно, по культуре они к тому времени были стопроцентными французами). Или та же Болгария, названная по имени, естественно, булгар: после развала Тюркского каганата местные славяне получили название совершенно чуждого им тюркского народа.