Три грации на обочине
У людей налажена жизнь, плоха она или хороша — это их жизнь, они сами управляют ею. И вдруг в эту жизнь врывается беда, она приходит со стороны и разрушает любовно созданный мир.
На этом фоне проявляются лучшие и худшие качества тех, кого беда перемолола.
Пустырь за городом становится молчаливым свидетелем странных преступлений. Недалеко от проезжей дороги находят молоденьких девушек абсолютно обнаженными. На их телах почти нет следов насилия, а те, что есть, не могут однозначно сказать: это убийство или что-то другое.
Кто их выбросил на пустырь, зачем, почему надежно не спрятали тела, почему преступники не боятся наказания?
Поисками ответов на эти вопросы занимаются следователь Терехов и оперативник Феликс. Но им не удается остаться над событиями, девушки с пустыря затягивают их в свою орбиту.
На этом фоне проявляются лучшие и худшие качества тех, кого беда перемолола.
Пустырь за городом становится молчаливым свидетелем странных преступлений. Недалеко от проезжей дороги находят молоденьких девушек абсолютно обнаженными. На их телах почти нет следов насилия, а те, что есть, не могут однозначно сказать: это убийство или что-то другое.
Кто их выбросил на пустырь, зачем, почему надежно не спрятали тела, почему преступники не боятся наказания?
Поисками ответов на эти вопросы занимаются следователь Терехов и оперативник Феликс. Но им не удается остаться над событиями, девушки с пустыря затягивают их в свою орбиту.
Пікірлер13
👍Ұсынамын
🚀Көз ала алмайсың
💧Көз жасын төктіреді
Интересный детектив . История тяжёлая и страшная. Лихо закрученный сюжет. Терехов мне нравится. Это первая моя книга из серии про Павла, советую, злодеи будут наказаны!
Дәйексөздер8
«Дикие» дорожки в парке, высокие деревья, образующие переплетенными кронами живые арки, пустые скамейки, щебет птиц – идеальное начало для настроя на день грядущий.
Все это молчаливое действо подсвечивало малиновое солнце, отчего и сухостой, и новая поросль, жаждавшая пробиться к жизни, казались нарисованными кистью художника с буйной фантазией, склонного к мистицизму.
Выбираясь на волю из расщелин, туманные сгустки осторожно, будто охотясь, ползли по земле, остывшей за ночь, неожиданно замирали в воздухе и медленно таяли. Между ними выступали горбатые островки, заросшие сухостоем, но и эти пятна, выжженные прошедшим летним зноем, то исчезали в белом сумраке, то через некоторое время выныривали вновь.
