— Виданка, — ректор смотрел на меня изумленными глазами, — помнишь, после испытаний я сказал, если выдержишь, то не знаю, что из тебя получится. Так вот, адептка, ты чудовище, не обижайся, но это правда. Если ты уцелеешь в этой битве, чем потом займешься?
— Замуж выйду, ректор, детей нарожаю, — доверительно сообщила я, — и буду заниматься расследованиями. Вы сами сказали: на мой век тайн хватит.
Появился курьер и передал магистру сверток, который он проверил, а затем передал Кальвену. Взяв в руки документы, тот заметил: «Хочется надеяться, что я меняю свои документы в последний раз», — и, развернув, замолчал, не сводя с них глаз.
— Лорд Тримеер, что это значит? — вырвалось у него.
— Только то, Чарльз Блэкрэдсан, что Вы меняете документы в последний раз и возвращаетесь к своему настоящему имени и роду. Справедливость должна восторжествовать, не так ли?
Я стояла у двери, когда выходил Жерар, пропуская Тамилу за леди Амилен, негромко попросила: «Не уходите далеко, дождитесь меня», — когда они вышли, я закрыла дверь и, повернувшись к Брюсу, отчетливо произнесла, — я Блэкрэдсан, внучка Уны и Эдварда Тримееров. Всего доброго, лорд Брюс, до скорой встречи.