Дмитрий был очень хорош собою, чрезвычайно соmme il faut и совершенно образован и умен. Он ей иначе казаться не мог: она, прожившая весь свой век в этой всеобщей атмосфере пошлости, не могла быть поражена пошлостью Ивачинского, точно так же, как бедный артельщик, не выходящий из грязной мастерской, не может замечать тяжкой духоты своего жилья. Да не легко и женщине с более обширными понятиями скоро разгадать посредственный ум среди условной образованности общества.