В XIX веке целью карательной системы стало не просто возмездие, но коррекция и нормализация осужденных, их подчинение тщательно разработанному, безличному дисциплинарному порядку; в символическом плане такой цели служила даже смертная казнь, осуществляемая посредством стандартной процедуры, с помощью безличной техники (гильотины), а в дальнейшем и скрываемая от глаз публики. В эпоху же Старого режима казнь имела противоположный смысл: осужденный не реинтегрировался в общество (хотя бы символически, ценой лишения жизни), а демонстративно, зрелищно исторгался из него. Претерпевая муку, он должен был воплощать в себе абсолютное Зло, с которым на глазах народа «сражались» палачи. Такая казнь, в сущности, представляла собой «жертвенный акт», в том смысле, какой придал этому понятию Рене Жирар, — прилюдное, «всем миром» умерщвление человека, символически нагружаемого всей скрытой энергией вражды и агрессии, которая таится в мирных обывателях