Ведь любой элемент действительности — сон, пища, одежда, профессиональный язык, ловля бабочек, страх чертей, поведение симулянта, рассказывание анекдота, восприятие истории, описание запаха и т. д. — может быть проанализирован антропологически и описан на языке антропологии. При таком взгляде объект становится многомерным и объемным. Более того, в этой парадигме вдруг оказывается, что психиатр не только является наивным исследователем, но и сам становится объектом наблюдения и описания. Все это может быть проанализировано и описано только потому, что антропос присутствует во всех них. И вот здесь неожиданно или ожидаемо сталкиваются и пересекаются интересы антропологии и психиатрии, и именно в этой точке психиатрия может стать антропологической, а став антропологической, снова будет личностной.