— И это все? — воскликнула маркиза, вставая.

— Странно, вас так заботят имя, богатство и совсем безразличен человек, — продолжал Поль, покачивая головой с выражением глубокой меланхолии. — Зачем мне эти бумаги? Я сам добился звания, которого немногие в мои годы достигают. Я прославил свое имя, и один народ его благословляет, а другой — трепещет, услышав. И если бы мне этого хотелось, я бы в короткое время скопил себе такое состояние, что не стыдно было бы отказать его в наследство королю. Что же мне в вашем имени, вашем титуле, вашем богатстве! Зачем мне все это, если вы не можете дать мне того, чего мне всегда и везде не доставало, чего я сам создать не в состоянии, а злой рок у меня отнял… Что вы одна можете возвратить мне… мать!

— Сын мой! — воскликнула маркиза, побежденная его благородством, добротой и искренностью. — Сын мой!.. Мой добрый, мой милый сын!..

— Матушка! О, матушка! —