«Я умру, — думала Джанет, — и Джозеф умрет. Но красота той штормовой ночи не даст нашей крови и плоти исчезнуть навсегда — частичка нас обоих будет дышать тем же воздухом, каким дышали мы, и ступать там, где мы ступали».