Участковый опросил очкастого Науменко, записал показания, отпустил бедолагу. Тот, озираясь, припустил к калитке.

– Пустовать будет долго… дом-то, – грустно произнес участковый. – Вся улица к вечеру будет в курсе. Кто в своем уме вселится туда, где зверски убили целую семью… Держите, – он сунул Микульчину исписанный лист, – показания Науменко и его координаты.