Игла, почувствовав мое оцепенение после истерики Лиры, ободряюще взяла меня за руку и провела к кровати.

– Ложись, а я растоплю камин.

– Кто ты и что сделала с Иглой? – буркнула я беззлобно, скидывая кафтан и стуча зубами от холода. Огонек, парящий рядом, согревал, но направить его ближе к кровати я не решилась, опасаясь поджечь комнату.

– Я вижу, что эта мерзавка выпила из тебя последние силы. Бес бы ее разодрал.

С этими словами Игла заставила мой сгусток пламени разрастись и разделиться на два. Одна часть осталась согревать меня, а вторая поплыла к камину – к дровам, которые кто-то уже заботливо сложил. Пока огонь разгорался, я схватила из платяного шкафа льняную ночную рубашку вместо шелковой, в которой было бы слишком холодно, завернулась в теплый шерстяной платок и нырнула под холодное одеяло.

– Можешь лечь ко мне. На диване будет холодно, – сказала я Игле, показав из-под одеяла только нос. – В шкафу много всякого добра. Найди себе что-нибудь из одежды.

– Какая щедрость. Кто ты и что сделала с Амаль? – фыркнула она, возвращая мне мою остроту.

Покопавшись в шкафу, Игла наконец-то тоже залезла в постель и, дрожа, укрылась одеялом до самой макушки. Рядом со мной лежал тот же человек, но будто бы совершенно новый. Я с замиранием сердца вспоминала красные отметины от кандалов и совсем не жалела, что унижалась перед Айданом и ползала перед ним на коленях ради Иглы. Эта бесстрашная девушка пошла за мной в пасть ко льву и едва не погибла. Она оказалась куда надежней тех, на кого я привыкла полагаться. Разве после этого могла я не уступить ей место в своей кровати?