Ни за что больше не пойду в театр! И тем более не пойду туда с Милкой и Таней!
Главное, кто ж мог подумать, что истерика у Таньки начнётся в самый неподходящий момент, когда в зале тишина и все сидят с печальными лицами. А тут мы… Ржём…
Тётка, которая сидела рядом, чуть меня не укусила. Её аж трясло от возмущения, она раз пятьсот сказала, что таких отмороженных и бесчувственных уродов вообще нельзя к театру подпускать и что её б воля, она б нас всех…
Нам было стыдно. Но от этого становилось ещё смешнее.
Если б мы были поодиночке, то быстро бы успокоились, а тут… Я гляну, как Танька в колени хрюкает, всё — новая волна смеха душит, и остановиться не могу. А тут ещё Милка рядом начинает подвывать… Короче, не сложилось у нас с Шекспиром.
— Что ж вы такие бесчувственные растёте? — стыдила нас соседка с другой стороны. — О чём вы только думаете…