Прежде всего сильны религиозные коннотации «Черного квадрата». Малевич впервые выставил его на «Последней футуристической выставке картин “0,10”» (1915), поместив в «красный угол», то есть в то место, где обычно в русских домах располагались иконы. И в ранних текстах Малевич описывал себя не как творца-художника, а как медиума, агента нового искусства: «Я ничего не придумал. Я только ощутил в себе ночь, и в ней я увидел новое, которое назвал Супрематизмом. Он выразил себя черной плоскостью в форме квадрата»2. То есть картина была скорее выражением некоторого мистического опыта, чем знаком какой-то самостоятельной политической активности.