дорогу. Увидев Хола, она дёрнула отца за рукав и прокричала ему на ухо:
– Пап, познакомься, это мой друг. Его зовут Харрисон.
Машинист обернулся. Это был индус, сикх, потому что на голове у него имелся чёрный тюрбан, что вообще-то в данной обстановке казалось очень необычным. Но у него были очень добрые глаза и приветливое лицо с небольшой седеющей бородой. Одет он был примерно так же, как и Ленни, только комбинезон был из более плотной ткани, из которой шьют спецодежду.
– Друг? – Машинист расстроился и вздохнул. – Какой ещё друг? Я запретил тебе подходить к пассажирам.
– Я и не подходила. Он сам нашёл, где я пряталась.

– Боже праведный, – опять вздохнул машинист. – Ну что мне с тобой делать? Как сказано в Писании, приму я смерть через чадо неразумное.
Но вздохи не обманули дочь. Она видела, как в бороде отца блуждает добрая улыбка, и подтолкнула его к Холу.
– Так, значит, тебя зовут Харрисон? А меня Моханджит. Моханджит Сингх. Я отец этой несносной егозы. А это, – он похлопал по плечу второго человека, который находился в будке, – это Джоуи Брэй, мой помощник, он же кочегар.
Джоуи переложил в другую руку лопату и поздоровался с Холом. После чего вновь откинул ногой железную дверцу топки и продолжил кидать уголь в гудящую огненную утробу. Даже издалека Хол почувствовал на лице жар огня.
– Ленни, – обратился машинист к дочери, – поди присядь на табурет Джоуи и попроси мистера Харрисона встать в сторонку. Скоро мы будем набирать воду.
– Набирать воду? Вот здорово! – обрадовалась Ленни и повернулась к Холу: – Тебе понравится.
Хол между тем изучал сплетение труб, вентилей, рукояток и манометров. Он ничего в них