Один спросил закурить, пока я доставал из кармана сигареты, меня и ударили.
– Кто в Кенигсберге может подтвердить вашу личность? – О, а это вопросик еще тот. Ведь по идее, здесь мое родное подразделение, правда, должно и тут прокатить, ведь в нем меня никто не знает. «Донора» моих документов захватили как раз тогда, когда он направлялся из госпиталя. Правда, в отделе должно быть мое личное дело, а там фото, но я и сам, помнится, был удивлен нашим сходством…
– В казарме охраны господина гауляйтера есть водитель, унтер-офицер Вайзен, он может меня опознать, если вам угодно будет его найти…
– Мы проверим, – ответил следак и нажал кнопку звонка. В дверях возник солдат.
– Найдите штабсинтенданту какую-нибудь одежду, а то он, наверное, уже продрог совсем.
Видимо, на меня реально не собирались ничего «вешать», так как проявили внимание к моим проблемам. Уведя меня тогда из кабинета следователя, солдат проводил меня в другой кабинет, а не в камеру. Там была раковина, и чуть погодя тот же солдат принес мне целый комплект формы, правда, рядового. Одевшись, я вновь почувствовал себя человеком. Мне дали еще и бритву, так что через полчаса я уже сверкал чисто выбритым лицом и чистой, хоть и не новой, формой. А спустя пару часов в кабинете появился сначала следак, а потом привели и моего «друга» Фридриха.
– Господи, Адам! – фриц кинулся ко мне. Да он же пьяный, собака!
– Привет, Фриди, видишь, какая со мной вышла штука? – Мы даже обнялись с фрицем. Уж чего-чего, а никак не ожидал, что такое возможно в немецкой армии.
– Где ты был? Что с тобой произошло? У нас ведь тут такое случилось! – начал было заваливать меня вопросами Вайзен.
– Унтер-офицер, так вы подтверждаете личность господина штабсинтенданта? – прервал наши радостные вопли следак.
– О, господин унтерштурмфюрер, конечно, это и есть штабсинтендант Адам Лескофф, несомненно!
– Хорошо. Господин штабсинтендант, я отпускаю вас с вашим товарищем, но имейте в виду, что ваша халатность вам обязательно зачтется!
– О, господин унтерштурмфюрер, ведь я же ни в чем не виноват… – сделал я такое жалостливое лицо, что следака покоробило.
– Мы еще толком не знаем, но, возможно, вашей формой и документами воспользовались бандиты, чтобы пробраться в соседний дом с резиденцией гауляйтера Коха и…
– Кто в Кенигсберге может подтвердить вашу личность? – О, а это вопросик еще тот. Ведь по идее, здесь мое родное подразделение, правда, должно и тут прокатить, ведь в нем меня никто не знает. «Донора» моих документов захватили как раз тогда, когда он направлялся из госпиталя. Правда, в отделе должно быть мое личное дело, а там фото, но я и сам, помнится, был удивлен нашим сходством…
– В казарме охраны господина гауляйтера есть водитель, унтер-офицер Вайзен, он может меня опознать, если вам угодно будет его найти…
– Мы проверим, – ответил следак и нажал кнопку звонка. В дверях возник солдат.
– Найдите штабсинтенданту какую-нибудь одежду, а то он, наверное, уже продрог совсем.
Видимо, на меня реально не собирались ничего «вешать», так как проявили внимание к моим проблемам. Уведя меня тогда из кабинета следователя, солдат проводил меня в другой кабинет, а не в камеру. Там была раковина, и чуть погодя тот же солдат принес мне целый комплект формы, правда, рядового. Одевшись, я вновь почувствовал себя человеком. Мне дали еще и бритву, так что через полчаса я уже сверкал чисто выбритым лицом и чистой, хоть и не новой, формой. А спустя пару часов в кабинете появился сначала следак, а потом привели и моего «друга» Фридриха.
– Господи, Адам! – фриц кинулся ко мне. Да он же пьяный, собака!
– Привет, Фриди, видишь, какая со мной вышла штука? – Мы даже обнялись с фрицем. Уж чего-чего, а никак не ожидал, что такое возможно в немецкой армии.
– Где ты был? Что с тобой произошло? У нас ведь тут такое случилось! – начал было заваливать меня вопросами Вайзен.
– Унтер-офицер, так вы подтверждаете личность господина штабсинтенданта? – прервал наши радостные вопли следак.
– О, господин унтерштурмфюрер, конечно, это и есть штабсинтендант Адам Лескофф, несомненно!
– Хорошо. Господин штабсинтендант, я отпускаю вас с вашим товарищем, но имейте в виду, что ваша халатность вам обязательно зачтется!
– О, господин унтерштурмфюрер, ведь я же ни в чем не виноват… – сделал я такое жалостливое лицо, что следака покоробило.
– Мы еще толком не знаем, но, возможно, вашей формой и документами воспользовались бандиты, чтобы пробраться в соседний дом с резиденцией гауляйтера Коха и…
