— А что творится с некоторыми, даже приличными людьми, — вмешался Андрей. — Ты ведь знаешь Вадика, Генрих? Так вот, при мне он буквально бился в истерике, и только потому, что его имя не поставили в одной паршивой, занюханной русскоязычной газетёнке рядом с именами других писателей-эмигрантов. А ведь считался аристократом духа. Буддизмом увлекался. А вот тебе и нирвана… В свою очередь, наш небезызвестный поэт Саша порвал с Вадиком все отношения — а ведь они лет десять-двенадцать дружили в Москве — из-за того, что-де Вадик не упомянул его имя в разговоре с одним именитым профессором.