ога, а не просто Игрока, — гневно ответил Темнейший. — Мне больше двух тысяч лет. Не смей говорить так пренебрежительно!
— Прости, не думал, что ты такой чувствительный.
— Кто такой Двуликий? — спросил я тихонько у Рис, но та лишь отмахнулась. Зато мой вопрос услышал сам виновник торжества.
— Твоя смерть, — усмехнулся он. — Я одно из самых древнейших порождений этого мира. Да, прости, что представился неполным именем. Меня зовут не Ян, а Янус. Или, как сказал твой учитель, Двуликий.
— И чего тебе надо? — пытаясь не показать, как офигительно мне страшно, спросил я.
— Сущие пустяки. Когда ты каким-то чудом убил хорула, то обрел лик. Такой редкий, что я почувствовал его через четыре мира. Знаешь ли, у меня давняя связь со Спасителем. Когда-то я уже пытался отобрать этот лик у Игрока. Но он надул меня своей псевдосмертью и исчез. Поэтому второго шанса я упустить не мог.
— Для Бога он как-то слишком много болтает, — фыркнул Троуг, однако Темнейший не обратил на замечание корла никакого внимания.
— Во время тысячелетних странствий я повстречал одного Игрока, который мне кое-что рассказал. Люди вообще очень болтливы, если думают, что информация поможет им выжить. А он поведал столько всего интересного. О чудесном Боге-кузнеце из Отстойника. Его клинке Граме, пробивающем любую защиту. О четырех Хранителях, в живых из которых остались только двое. Ой, вернее, один. Забыл сказать: этого болтливого человека, что мне все рассказал, звали Иишра.
Охотник скрипнул зубами, и я с удивлением увидел, что он с трудо