возвращением я вышла в Бруклине замуж. Я замужняя женщина. Надо было тебе сразу сказать.

Мать взяла полотенце, вытерла руки. Потом аккуратно и неторопливо сложила его и подошла к столу.

— Он американец?

— Да, мама. Из Бруклина.

Мать вздохнула, опустила, словно ей потребовалась опора, руку на стол. Медленно кивнула:

— Если у тебя есть муж, Эйли, ты должна быть рядом с ним.

— Я знаю.

Эйлиш заплакала, положив голову на руки. А когда спустя какое-то время подняла ее, еще всхлипывая, то увидела, что мать так и стоит, даже не шелохнувшись.

— Он хороший человек, Эйли?

Эйлиш кивнула:

— Хороший.

— Впрочем, если ты вышла за него, он наверняка хороший, я так думаю, — сказала мать.

Говорила она мягко, негромко, успокоительно, однако Эйлиш по глазам ее видела, какие усилия мать прилагает, чтобы не выдать своих настоящих чувств.

— Я должна вернуться, — сказала Эйлиш. — Должна уехать завтра утром.

— И ты столько времени скрывала это от меня? — спросила мать.

— Прости, мама.