Чем больше мы уходим в себя, в свою индивидуальность, отстраиваясь от внешнего, избегая любви, товарищества и солидарности, давая что-то другим только при условии получить взамен, — тем глубже увязаем в болоте депрессивной реальности мира отчужденных индивидов, снова и снова распадающегося на клинические треугольники. Настоящая терапия — это радикализация нашего не-согласия, коллективное действие, совместные практики преодоления отчуждения: не лицемерная принудительная социализация сверху или сбоку, а выход на улицу, борьба за город, за лес, за других людей, оказавшихся в беде. Это такой опыт выхода из себя, который невозможно обесценить, потому что он не индивидуальный, а общий, и он бесценен: наша общая и легко переводимая на любой язык радость от того, что мы смогли — или хотя бы попытались.