Потом она стрельнула бровями так, чтобы это видел только я, напоминая о моем обещании поговорить с отцом как мужик с мужиком. Чтобы рассказал о своих мечтах, целях, планах. И я нерешительно, но сделал это. Наверное, длиннее речи я в жизни отцу не произносил. Может, целых две минуты.