стоит себе тип в плаще посреди развешенных на крюках человеческих останков, перевязывает себе руки и одновременно цепляет вилкой из банки куски тушенки. И, заметьте, жрет. Обычный нормальный человек с Большой земли от окружающего натюрморта и соответствующих запахов блевал бы дальше, чем видел. А этот хавает аж за ушами трещит, и хоть бы хны ему.