Лера видела, что Падоян сочувствует подростку, девушке, оказавшейся в столь сложном положении, однако от них всех требуется объективность, а не сентиментальность, поэтому Лера, бросив уничтожающий взгляд на опера, продолжила:

– Расскажи, как все произошло.

– Я… я не все хорошо помню…

– Это ничего, – успокоила ее Лера, – расскажи, что помнишь, ладно?

– Хорошо… – Эльза, казалось, задумалась. – В общем, я приехала и увидела, что ворота открыты. Это показалось мне странным, но я решила, что внутри либо кто-то из прислуги, либо Рома. – Она кинула быстрый взгляд в сторону Романа Вагнера. – Поэтому я вошла. Сначала мне показалось, что в доме никого нет, но потом я услышала шум в кабинете дедушки…

Она прервалась на время, и Лера, подманив пальцем Севаду, шепнула что-то ему на ухо. Тот удивленно поглядел на нее, но ничего не сказал и вышел.

– Ты поднялась проверить, что происходит? – подтолкнула Эльзу Лера.

– Да, я… я пошла наверх. И… и там был он, Рубис.

– Что он делал?

– Лазил по шкафам.

– Зачем?

– На диване я увидела сумку, а Рубис хватал ценные предметы, какие смог найти, и складывал туда!

– То есть он воровал вещи? – счел нужным уточнить Логинов.

– Ну да, наверное… И он… он явно не ожидал меня увидеть! Он подскочил ко мне, схватил, потащил вниз…