— Ты прав, — горячее, чем хотелось, сказала она. — Я тебя брать не хотела — не потому, что ты мне не нравишься, а потому, что я в тебе не уверена.

— Ты ничего обо мне не знаешь, Гвенна.

— Знаю, что ты отсеялся на Пробе, — заметила она, подняв вверх палец. — Знаю, что ты слинял из того переулка на Крючке и что от страха готов был оставить напарницу на смерть.

— Две минуты, — тихо ответил он, — за двадцать четыре года.

— Только эти минуты что-то и значат, Джак. Люди толкуют о жизни, но жизнь состоит из минут. Из наших решений — тех, что определяют, жить кому-то или умереть... — Она щелкнула пальцами. — Вот так, разом.