А имя тебе лучше не знать. – И усмехнулся так… по-злодейски. Обворожительно-обаятельно, но в то же время предупреждающе, предостерегающе, будто говоря: «Не стоит».

Я и не стала. Судорожно выдохнула и вроде как безразлично поинтересовалась:

– Как же мне к тебе обращаться?

На какой ответ можно было рассчитывать? Я полагала, что он велит называть его эором, и очень удивилась, когда увидела его хитрую улыбку. И услышала провокационное:

– Можешь называть меня любимым.

Брови взлетели вверх сами по себе.

– Когда это ты успел стать любимым? – Удивившись такому повороту событий, я, кажется, даже бояться стала меньше.

– Я тебя обнаженной видел, – напомнил он с самодовольной