Вы ещё не поняли? – продолжил Понтер. – Если я обижу кого-нибудь – если я скажу ему что-то гадкое или, я не знаю, скажем, возьму принадлежащую ему вещь – в соответствии с вашим мировоззрением, я смогу успокоить себя знанием о том, что после того, как человек умирает, с ним всё равно можно установить контакт; примирение по-прежнему возможно. Но, согласно моему мировоззрению, как только человек умер – а это может случиться с каждым из нас в любой момент, из-за несчастного случая, от разрыва сердца и так далее, – то я, совершивший зло, буду вынужден жить с этим, зная, что существование обиженного мною человека завершилось, а я так и не попытался примириться с ним.