Женщина утверждала, что в определенные часы дня таинственная сила, более могущественная, чем она сама, овладевала ее душой и телом. Тогда она против своей воли часами, до изнеможения, танцевала танго, прекрасным голосом пела куплеты, романсы и оперные арии, которых никогда раньше не слышала, произносила перед воображаемой аудиторией очень длинные речи на иностранных языках, которых не знала, мурлыча, складывала стихи о скором конце – своем и всех своих сестер.

Она шепотом рассказывала, что часто рвет зубами все, что попадается ей на глаза: так она испортила все свое нижнее белье. Как змея она ползала по дому, забиралась под кровати и другую мебель, рычала как лев, выла как волк, мяукала как кошка. Она открыла в себе новые способности: прихожанка видела будущее и предсказывала, что произойдет, узнавала содержание далеких разговоров, которых она не могла слышать. Она прыгала по дому, точно цирковая актриса, спорила сама с собою, словно перед ней был другой человек. Желала ужасных вещей… Смерти. Самоубийства.

– Поверьте, падре, – призналась монаху прихожанка, – моя жизнь стала настоящим адом. Пусть я и мать двоих детей, но я думаю о смерти как о побеге. Как об освобождении.