§ 5. Вектор развития дисциплины: судоустройство или правоохранительные органы? Критерий решения проблемы
В теоретическом смысле понятие судоустройства является самодостаточным. Но при одном условии: если оно опирается на концепцию полноты судебной власти, позволяющую рассматривать устройство не только судов, но и тех органов (учреждений), без которых осуществление правосудия невозможно, т.е. прокуратуры, адвокатуры, органов расследования (для уголовного процесса) и др. Следовательно, именно признание или отрицание концепции полноты судебной власти является тем критерием, который дает возможность ответить на вопрос, достаточно или нет одного понятия судоустройства для обозначения всех тех вопросов, которые должны обсуждаться в рамках данной дисциплины. Другими словами, чем в большей степени вектор развития российской правовой системы будет направлен на обеспечение полноты судебной власти28(как в теоретическом, так и в практическом смыслах), тем меньше останется препятствий для восстановления в правах традиционного понимания судоустройства как достаточно широкой категории, охватывающей деятельность не только судов, но и других органов, способствующих отправлению правосудия.
В то же время нельзя не признать, что концепция полноты судебной власти сегодня разделяется далеко не всеми, не говоря уже о том, что Россия, в отличие от многих других европейских правопорядков, исторически не рассматривает, например, прокуратуру как элемент судебной власти в рамках единого корпуса магистратуры, состоящей из судей и прокуроров29.Кроме того, в наши дни невозможно изучать вопросы организации правосудия без учета деятельности разнообразных наднациональных структур (ЕСПЧ, международные арбитражи и др.), которые процессуально связаны с национальной системой правосудия, но чья деятельность вряд ли может быть теоретически обоснована концепцией «полноты судебной власти».
В связи с этим нельзя отказываться и от более узкого понятия судоустройства, ограниченного исключительно организацией (устройством) судов. Если основываться на нем, то возникает потребность в дополнительном (субсидиарном) понятии, которое охватывало бы другие органы, способствующие отправлению правосудия. Иначе говоря, при таком векторе развития понятия судоустройства, его толкования и понимания, оно перестает быть самодостаточным. В данном случае требуется уже более широкий понятийный ряд.
Оптимальным субсидиарным понятием, дополняющим понятие судоустройства при ограничительном (узком) толковании последнего, является понятие правоохранительных органов. Попытки сконструировать из понятий правоохранительных органов и правоохранительной деятельности самодостаточные понятия, способныеполностью заменить понятие судоустройства, привели к уже отмеченным ранее трудностям: они оказались еще менее определенными, нежели понятие судоустройства, но при этом лишенными фундаментальной теоретической базы (в виде концепции полноты судебной власти). Однако, когда речь идет не о замене, а о дополнении понятия судоустройства, то многие трудности исчезают. Во-первых, в такой ситуации нет более надобности спорить о том, является суд правоохранительным органом или нет, поскольку речь идет не о правоохранительных органов вместо судоустройства, а о правоохранительных органах вместе (наряду) с судоустройством. Во-вторых, появляется возможность сохранить весь тот богатый и полезный теоретический инструментарий, который наработан в советский и постсоветский периоды при разработке учения о правоохранительных органах. В-третьих, необходимость обоснования связи между судоустройством и организацией сопутствующих правосудию правоохранительных органов приводит к постепенному восстановлению в тех или иных пределах концепции полноты судебной власти. Если это учение получит дальнейшее развитие в отечественной правовой доктрине, то понятие правоохранительных органов постепенно войдет в состав судоустройства. Если не получит, то автономия данного понятия сохранится – оно будет существовать наряду с судоустройством.
Но при любом векторе развития российской правовой доктрины важно помнить, что понятие правоохранительной деятельности и правоохранительных органов должно иметь четкую процессуальную привязку. Речь может идти только о тех органах, которые по долгу службы (exofficio) участвуют в том или ином виде судопроизводства, т.е. чья деятельность процессуальна и направлена на достижение задач правосудия. Это в полной мере относится и к наднациональным судебным или квазисудебным органам (международным арбитражам, ЕСПЧ и др.), так как их деятельность всегда процессуально привязана тем или иным способом к национальной судебной системе и опирается на судебные прерогативы государства.
В теоретическом смысле понятие судоустройства является самодостаточным. Но при одном условии: если оно опирается на концепцию полноты судебной власти, позволяющую рассматривать устройство не только судов, но и тех органов (учреждений), без которых осуществление правосудия невозможно, т.е. прокуратуры, адвокатуры, органов расследования (для уголовного процесса) и др. Следовательно, именно признание или отрицание концепции полноты судебной власти является тем критерием, который дает возможность ответить на вопрос, достаточно или нет одного понятия судоустройства для обозначения всех тех вопросов, которые должны обсуждаться в рамках данной дисциплины. Другими словами, чем в большей степени вектор развития российской правовой системы будет направлен на обеспечение полноты судебной власти28(как в теоретическом, так и в практическом смыслах), тем меньше останется препятствий для восстановления в правах традиционного понимания судоустройства как достаточно широкой категории, охватывающей деятельность не только судов, но и других органов, способствующих отправлению правосудия.
В то же время нельзя не признать, что концепция полноты судебной власти сегодня разделяется далеко не всеми, не говоря уже о том, что Россия, в отличие от многих других европейских правопорядков, исторически не рассматривает, например, прокуратуру как элемент судебной власти в рамках единого корпуса магистратуры, состоящей из судей и прокуроров29.Кроме того, в наши дни невозможно изучать вопросы организации правосудия без учета деятельности разнообразных наднациональных структур (ЕСПЧ, международные арбитражи и др.), которые процессуально связаны с национальной системой правосудия, но чья деятельность вряд ли может быть теоретически обоснована концепцией «полноты судебной власти».
В связи с этим нельзя отказываться и от более узкого понятия судоустройства, ограниченного исключительно организацией (устройством) судов. Если основываться на нем, то возникает потребность в дополнительном (субсидиарном) понятии, которое охватывало бы другие органы, способствующие отправлению правосудия. Иначе говоря, при таком векторе развития понятия судоустройства, его толкования и понимания, оно перестает быть самодостаточным. В данном случае требуется уже более широкий понятийный ряд.
Оптимальным субсидиарным понятием, дополняющим понятие судоустройства при ограничительном (узком) толковании последнего, является понятие правоохранительных органов. Попытки сконструировать из понятий правоохранительных органов и правоохранительной деятельности самодостаточные понятия, способныеполностью заменить понятие судоустройства, привели к уже отмеченным ранее трудностям: они оказались еще менее определенными, нежели понятие судоустройства, но при этом лишенными фундаментальной теоретической базы (в виде концепции полноты судебной власти). Однако, когда речь идет не о замене, а о дополнении понятия судоустройства, то многие трудности исчезают. Во-первых, в такой ситуации нет более надобности спорить о том, является суд правоохранительным органом или нет, поскольку речь идет не о правоохранительных органов вместо судоустройства, а о правоохранительных органах вместе (наряду) с судоустройством. Во-вторых, появляется возможность сохранить весь тот богатый и полезный теоретический инструментарий, который наработан в советский и постсоветский периоды при разработке учения о правоохранительных органах. В-третьих, необходимость обоснования связи между судоустройством и организацией сопутствующих правосудию правоохранительных органов приводит к постепенному восстановлению в тех или иных пределах концепции полноты судебной власти. Если это учение получит дальнейшее развитие в отечественной правовой доктрине, то понятие правоохранительных органов постепенно войдет в состав судоустройства. Если не получит, то автономия данного понятия сохранится – оно будет существовать наряду с судоустройством.
Но при любом векторе развития российской правовой доктрины важно помнить, что понятие правоохранительной деятельности и правоохранительных органов должно иметь четкую процессуальную привязку. Речь может идти только о тех органах, которые по долгу службы (exofficio) участвуют в том или ином виде судопроизводства, т.е. чья деятельность процессуальна и направлена на достижение задач правосудия. Это в полной мере относится и к наднациональным судебным или квазисудебным органам (международным арбитражам, ЕСПЧ и др.), так как их деятельность всегда процессуально привязана тем или иным способом к национальной судебной системе и опирается на судебные прерогативы государства.
