Так я вот сейчас делаю, — ответил Дядя Фёдор, а Вера Павловна и Тама-Тама подползли к экрану и радостно закивали папе в ответ.
— Это хорошо, — сказал папа. — Мы сегодня с мамой…
— …твоего учителя встретили! — закончила за него мама.
Выглядела она очень недовольной и говорила строго. Вера Павловна и Тама-Тама даже за книжкой спрятались.
— Надеюсь, вы шептались о том, что Дядя Фёдор сегодня пришлёт нам готовое задание, — она сделала паузу, а потом уже совсем сердитым голосом добавила: — Или завтра возвращается в город!
Тут мама заметила испуганную Веру Павловну:
— …С сестрой! — сказала как отрезала мама и отключилась.
Делать было нечего. Точнее, много чего надо было делать — вопросов в учебнике на три страницы задали. Дядя Фёдор надел наушники, чтобы посторонние звуки не отвлекали, и склонился над книгой. Шарик даже фотографироваться перестал — боялся помешать учебному процессу.
Но тут дверь отворилась, и на пороге появился Матроскин в мокром плаще. В отчаянии он закрыл глаза лапами:
— Я банкро!.. — закричал было кот, но Шарик ему рот прикрыл.
— Тихо ты! Хочешь, чтобы его в город забрали? Видишь, занимается человек! — прошептал он.
Дядя Фёдор сосредоточенно листал учебник.
— А кто мне помогать будет? Коровки мои доиться перестали! Конвейер стоит! — также шёпотом спросил Матроскин.
— Я помогу! Я в лесу поведение животных знаешь как изучил? — ответил ему Шарик.
Матроскин сначала прищурился, а потом усмехнулся:
— Шарик, если ты мне поможешь, я тебе… селфи-палку подарю!
Шарик обрадовался и стал думать, как Матроскину помочь. Он тёр затылок, напрягал лоб, но ничего в голову не шло.
— Давай, Шарик, давай… Думай, как корова… — подбадривал он сам себя.
Он смотрел по сторонам, как будто подсказки искал, и тут увидел Веру Павловну. В руках у неё был рисунок с улыбающимся солнышком, вокруг которого шёл дождик. Она протянула его Шарику. Он внимательно его осмотрел, даже понюхал и… ничего не понял.
Тогда Тама-Тама взяла рисунок Веры Павловны и перевернула его — нарисованное солнце грустно опустило уголки губ.
Шарик ещё раз посмотрел на картинку. Кажется, до него дошло!
— Может, они это… от непогоды закручинились? Надо их развеселить, и они снова доиться начнут!
Матроскин призадумался, а потом сказал:
— Это хорошо, — сказал папа. — Мы сегодня с мамой…
— …твоего учителя встретили! — закончила за него мама.
Выглядела она очень недовольной и говорила строго. Вера Павловна и Тама-Тама даже за книжкой спрятались.
— Надеюсь, вы шептались о том, что Дядя Фёдор сегодня пришлёт нам готовое задание, — она сделала паузу, а потом уже совсем сердитым голосом добавила: — Или завтра возвращается в город!
Тут мама заметила испуганную Веру Павловну:
— …С сестрой! — сказала как отрезала мама и отключилась.
Делать было нечего. Точнее, много чего надо было делать — вопросов в учебнике на три страницы задали. Дядя Фёдор надел наушники, чтобы посторонние звуки не отвлекали, и склонился над книгой. Шарик даже фотографироваться перестал — боялся помешать учебному процессу.
Но тут дверь отворилась, и на пороге появился Матроскин в мокром плаще. В отчаянии он закрыл глаза лапами:
— Я банкро!.. — закричал было кот, но Шарик ему рот прикрыл.
— Тихо ты! Хочешь, чтобы его в город забрали? Видишь, занимается человек! — прошептал он.
Дядя Фёдор сосредоточенно листал учебник.
— А кто мне помогать будет? Коровки мои доиться перестали! Конвейер стоит! — также шёпотом спросил Матроскин.
— Я помогу! Я в лесу поведение животных знаешь как изучил? — ответил ему Шарик.
Матроскин сначала прищурился, а потом усмехнулся:
— Шарик, если ты мне поможешь, я тебе… селфи-палку подарю!
Шарик обрадовался и стал думать, как Матроскину помочь. Он тёр затылок, напрягал лоб, но ничего в голову не шло.
— Давай, Шарик, давай… Думай, как корова… — подбадривал он сам себя.
Он смотрел по сторонам, как будто подсказки искал, и тут увидел Веру Павловну. В руках у неё был рисунок с улыбающимся солнышком, вокруг которого шёл дождик. Она протянула его Шарику. Он внимательно его осмотрел, даже понюхал и… ничего не понял.
Тогда Тама-Тама взяла рисунок Веры Павловны и перевернула его — нарисованное солнце грустно опустило уголки губ.
Шарик ещё раз посмотрел на картинку. Кажется, до него дошло!
— Может, они это… от непогоды закручинились? Надо их развеселить, и они снова доиться начнут!
Матроскин призадумался, а потом сказал:
