Глава 29
9 мая, 05 часов 05 минут по японскому времени
Фудзикавагутико, Япония
– Простите, джонин Ито.
Такаси преклонил колени у низкого столика котацу. Старик больше не ощущал тепла от углей, тлеющих под антикварным стеганым одеялом. Забытая чаша с утренним напитком – на основе зеленого чая и обжаренного коричневого риса – остывала в ладонях.
Голова Такаси клонилась вниз, он не обращал внимания на бледное лицо женщины на экране ноутбука. Только что она произнесла слова, которые острым ножом пронзили сердце джонина.
Негодяи убили вашего внука.
Такаси требовалось время – пусть горькая весть пропитает каждую клеточку до самых костей, пусть уляжется там. Женщина рассказывала о полуночном рейде на островную базу, о мужестве Масахиро, о коварстве человека, отнявшего жизнь внука. Подробности не имели значения, важен был лишь результат.
В который раз за свою долгую жизнь Такаси гадал: неужто я проклят?
Возлюбленная Миу навсегда осталась лежать в темном туннеле. Затем, много лет спустя, вторая жена, добрая женщина со сладкими губами, умерла в родах, дав жизнь единственному сыну Такаси. Он назвал мальчика Акихико – светозарный князь – в надежде, что столь благословенное имя уравновесит трагические обстоятельства появления ребенка на свет. Акихико вырос в прекрасного юношу, стройного, как тростник, а умом превзошел обоих родителей. Затем подарил Такаси единственного внука – и, выполнив свой долг, всего через год погиб вместе с женой в автомобильной аварии.
Такаси растил Масахиро, как собственного сына. Однако была в мальчике некая ожесточенность, тьма в крови, словно семейная трагедия пустила корни в его душе. Несмотря на все усилия Такаси, они с внуком не стали близкими людьми. Между ними всегда чувствовалась легкая отчужденность.
И все же Такаси любил внука.
Старик наконец поднялся, глотнул из чаши. Он вставал каждое утро в четыре часа, медитировал, пил чай, наблюдал из своего кабинета восход солнца над Фудзиямой. Ритуал готовил джонина к новому дню.
Даже к такому.
Такаси тихонько выдохнул в чашу:
– Ичи-го, ичи-э…
Старинную фразу приписывали мастеру чайной церемонии Сэн-но Рикю, жившему в XVI веке. Один лишь раз, один лишь шанс… Фраза-напоминание: очень важно ценить каждую встречу на своем пути, ведь она может оказаться единственной. Фраза-свидетельство: жизнь непостоянна и мимолетна.
9 мая, 05 часов 05 минут по японскому времени
Фудзикавагутико, Япония
– Простите, джонин Ито.
Такаси преклонил колени у низкого столика котацу. Старик больше не ощущал тепла от углей, тлеющих под антикварным стеганым одеялом. Забытая чаша с утренним напитком – на основе зеленого чая и обжаренного коричневого риса – остывала в ладонях.
Голова Такаси клонилась вниз, он не обращал внимания на бледное лицо женщины на экране ноутбука. Только что она произнесла слова, которые острым ножом пронзили сердце джонина.
Негодяи убили вашего внука.
Такаси требовалось время – пусть горькая весть пропитает каждую клеточку до самых костей, пусть уляжется там. Женщина рассказывала о полуночном рейде на островную базу, о мужестве Масахиро, о коварстве человека, отнявшего жизнь внука. Подробности не имели значения, важен был лишь результат.
В который раз за свою долгую жизнь Такаси гадал: неужто я проклят?
Возлюбленная Миу навсегда осталась лежать в темном туннеле. Затем, много лет спустя, вторая жена, добрая женщина со сладкими губами, умерла в родах, дав жизнь единственному сыну Такаси. Он назвал мальчика Акихико – светозарный князь – в надежде, что столь благословенное имя уравновесит трагические обстоятельства появления ребенка на свет. Акихико вырос в прекрасного юношу, стройного, как тростник, а умом превзошел обоих родителей. Затем подарил Такаси единственного внука – и, выполнив свой долг, всего через год погиб вместе с женой в автомобильной аварии.
Такаси растил Масахиро, как собственного сына. Однако была в мальчике некая ожесточенность, тьма в крови, словно семейная трагедия пустила корни в его душе. Несмотря на все усилия Такаси, они с внуком не стали близкими людьми. Между ними всегда чувствовалась легкая отчужденность.
И все же Такаси любил внука.
Старик наконец поднялся, глотнул из чаши. Он вставал каждое утро в четыре часа, медитировал, пил чай, наблюдал из своего кабинета восход солнца над Фудзиямой. Ритуал готовил джонина к новому дню.
Даже к такому.
Такаси тихонько выдохнул в чашу:
– Ичи-го, ичи-э…
Старинную фразу приписывали мастеру чайной церемонии Сэн-но Рикю, жившему в XVI веке. Один лишь раз, один лишь шанс… Фраза-напоминание: очень важно ценить каждую встречу на своем пути, ведь она может оказаться единственной. Фраза-свидетельство: жизнь непостоянна и мимолетна.
