Верни мне моего мальчика!!
Крош так растерялся, что даже забыл, как сопротивляться. Подоспевший Ёжик вступился за друга.
— Отпусти его! — воскликнул он. — Ты совсем спятила!
Ёжик вырвал Кроша из её рук, и они понеслись прочь. Нюша бросилась за ними, рыдая на ходу:
— Неблагодарный, немедленно вернись! Ты разбиваешь мне сердце!
Крош и Ёжик в страхе бежали со всех ног и так часто оглядывались, что не заметили на своём пути Лосяша. Учёный ойкнул, когда друзья врезались в него.
— А в чём дело? — удивлённо спросил он у беглецов.
Нюша остановилась неподалёку, недовольно глядя, как Крош с Ёжиком, размахивая руками, что-то пылко объясняют Лосяшу. Учёный внимательно слушал, изредка вставляя: «Интересно!» или «Поразительно!». Нюше было ясно одно: они что-то затевают. Что-то не очень хорошее… Когда рассказ закончился, Лосяш направился к Нюше.
— Заигравшаяся моя, — ласково улыбнулся он. — Сейчас я вам всё объясню…
Началась воспитательная беседа. Нюша слушала-слушала, а потом вдруг бросилась на землю и горько заревела.
Лосяш вернулся к Ёжику с Крошем. Вид у него был растерянный.
— М-м-м… — промычал он. — Дело такое, что ей сейчас очень трудно что-то объяснить. — Лосяш оглянулся на Нюшу. Та продолжала биться в истерике. — Она в отчаянии, и самым правильным будет ей сейчас немного подыграть.
Ёжик отшатнулся.
— Только не я! — в ужасе воскликнул он.
Лосяш сурово сдвинул брови:
— Ёжик, будь мужчиной! Посмотри, как ей плохо. Ну неужели тебе так трудно?
Крош почесал голову и поддакнул:
— Да, Ёжик. Ну, потерпи чуть-чуть. Она поиграет немного, а потом ей надоест. В конце концов, кроме материнского есть ещё много других инстинктов.
Такого предательства со стороны друга Ёжик никак не ожидал. Если бы не Крош, Нюша бы так не заигралась!
Ёжик тяжело вздохнул и, опустив плечи, покорно пошёл к плачущей свинке. Та сразу перестала рыдать, поднялась на ноги и раскрыла объятия. Приблизившись к Нюше, Ёжик внезапно заплакал — то ли из-за того, что так и не поиграл в теннис, то ли из-за того, что расстроил Нюшу… Он упал на колени, а Нюша ласково погладила его по голове.
Лосяш и Крош, наблюдавшие за этой сценой, не смогли сдержать слёз.
— Возвращение блудного сына, — сказал Лосяш, всхлипывая. — Как это… как это замечательно!
— Да!.. — согласился Крош, шмыгнув носом, и вдруг вспомнил, что у него в руке ракетка. Он показал её учёному: — Может, сыграем партейку?
— Давайте! — кивнул Лосяш, успокоившись.
И они отправились играть в теннис. Через какое-то время на лужайку пришла Нюша, толкая подаренную Крошем коляску. В коляске сидел Ёжик. На нём снова был детский чепчик, а изо рта торчала соска. Он с тоской смотрел на играющих.
А Нюша… Нюша была совершенно счастлива. Она с нежностью погладила Ёжика по голове и засюсюкала:
— Когда ты вырастешь, я отдам тебя в музыкальную школу!
И чмокнула Ёжика в нос. Ёжик вытащил соску изо рта и недовольно сказал
— Ну, мама!..
Но возражать было бесполезно. Материнский инстинкт — дело серьёзное. Иногда инстинкты оказываются силь
Крош так растерялся, что даже забыл, как сопротивляться. Подоспевший Ёжик вступился за друга.
— Отпусти его! — воскликнул он. — Ты совсем спятила!
Ёжик вырвал Кроша из её рук, и они понеслись прочь. Нюша бросилась за ними, рыдая на ходу:
— Неблагодарный, немедленно вернись! Ты разбиваешь мне сердце!
Крош и Ёжик в страхе бежали со всех ног и так часто оглядывались, что не заметили на своём пути Лосяша. Учёный ойкнул, когда друзья врезались в него.
— А в чём дело? — удивлённо спросил он у беглецов.
Нюша остановилась неподалёку, недовольно глядя, как Крош с Ёжиком, размахивая руками, что-то пылко объясняют Лосяшу. Учёный внимательно слушал, изредка вставляя: «Интересно!» или «Поразительно!». Нюше было ясно одно: они что-то затевают. Что-то не очень хорошее… Когда рассказ закончился, Лосяш направился к Нюше.
— Заигравшаяся моя, — ласково улыбнулся он. — Сейчас я вам всё объясню…
Началась воспитательная беседа. Нюша слушала-слушала, а потом вдруг бросилась на землю и горько заревела.
Лосяш вернулся к Ёжику с Крошем. Вид у него был растерянный.
— М-м-м… — промычал он. — Дело такое, что ей сейчас очень трудно что-то объяснить. — Лосяш оглянулся на Нюшу. Та продолжала биться в истерике. — Она в отчаянии, и самым правильным будет ей сейчас немного подыграть.
Ёжик отшатнулся.
— Только не я! — в ужасе воскликнул он.
Лосяш сурово сдвинул брови:
— Ёжик, будь мужчиной! Посмотри, как ей плохо. Ну неужели тебе так трудно?
Крош почесал голову и поддакнул:
— Да, Ёжик. Ну, потерпи чуть-чуть. Она поиграет немного, а потом ей надоест. В конце концов, кроме материнского есть ещё много других инстинктов.
Такого предательства со стороны друга Ёжик никак не ожидал. Если бы не Крош, Нюша бы так не заигралась!
Ёжик тяжело вздохнул и, опустив плечи, покорно пошёл к плачущей свинке. Та сразу перестала рыдать, поднялась на ноги и раскрыла объятия. Приблизившись к Нюше, Ёжик внезапно заплакал — то ли из-за того, что так и не поиграл в теннис, то ли из-за того, что расстроил Нюшу… Он упал на колени, а Нюша ласково погладила его по голове.
Лосяш и Крош, наблюдавшие за этой сценой, не смогли сдержать слёз.
— Возвращение блудного сына, — сказал Лосяш, всхлипывая. — Как это… как это замечательно!
— Да!.. — согласился Крош, шмыгнув носом, и вдруг вспомнил, что у него в руке ракетка. Он показал её учёному: — Может, сыграем партейку?
— Давайте! — кивнул Лосяш, успокоившись.
И они отправились играть в теннис. Через какое-то время на лужайку пришла Нюша, толкая подаренную Крошем коляску. В коляске сидел Ёжик. На нём снова был детский чепчик, а изо рта торчала соска. Он с тоской смотрел на играющих.
А Нюша… Нюша была совершенно счастлива. Она с нежностью погладила Ёжика по голове и засюсюкала:
— Когда ты вырастешь, я отдам тебя в музыкальную школу!
И чмокнула Ёжика в нос. Ёжик вытащил соску изо рта и недовольно сказал
— Ну, мама!..
Но возражать было бесполезно. Материнский инстинкт — дело серьёзное. Иногда инстинкты оказываются силь
