С 1987 года гласность начала ощущаться во внутренней культурной политике409. После того как Горбачев обратился к журналистам с речью о заполнении «белых пятен» советской истории, многие написанные в ХХ веке и десятилетиями запрещенные произведения — как (анти)советских классиков, в том числе Анны Ахматовой, Михаила Булгакова, Василия Гроссмана, Андрея Платонова, так и писателей-эмигрантов, включая Владимира Набокова и Александра Солженицына, и многих других, в конце 1980‐х наконец-то стали официально доступны советскому читателю410.