Как бы там ни было, правильно или неправильно Вашингтон оценивал намерения СССР, самое серьезное обвинение в адрес правительства Соединенных Штатов в 1950 году заключалось в том, что оно опрометчиво задалось целью, прежде чем озаботилось средствами. После Второй мировой войны вооруженные силы Штатов были не просто ослаблены — они были близки к развалу. С 1947 по 1950 год Комитет начальников штабов снова и снова предупреждал президента, что в дипломатических обязательствах Америки он выходит за пределы военной мощи, необходимой для их выполнения. Среди блестящих интеллектуалов, окружавших президента, меньше всех выделялся министр обороны Луис Джонсон. Политтехнолог, мастер по привлечению и выколачиваю пожертвований, позер, Джонсон сколотил неплохой политический капитал на впечатляющей экономии военного бюджета. Однако именно вследствие политики Джонсона, одобряемой Трумэном, к июню 1950 года формирования Макартура в Корее недосчитывались 62% огневой мощи пехоты и 14% танков; 80% шестидесятидневного запаса вооружения оказалось непригодным для использования, а армия в Японии располагала боеприпасами только на 45 дней. Признание отчаянной недостачи в армии Макартура и послужило тому, что Министерство обороны согласилось вывести Корею из зоны ответственности генерала.

Первым и самым очевидным проявлением приверженности правительства США директиве СНБ-68 стала активная поддержка французов в их борьбе против коммунистической организации Вьетминь в Индокитае. Вашингтон все больше беспокоился, что русские могут предпринять что-нибудь в отношении Японии, оплота американской обороны в Тихоокеанском бассейне. И если Ачесон по-прежнему не желал ввязываться в защиту Тайваня, то его заместитель по Дальнему Востоку Дин Раск стремился к этому все сильнее.