В воздухе стояла вонь. Химическая, хуже, чем на любом заводе. Они поехали на запах.
– Глядите. – Шэм вскинул руку. Вонь шла снизу. Глаза у Шэма полезли на лоб. Нефть & промышленные отходы покрывали землю между путями & корнями деревьев, стекали по стволам, капали с ветвей, заливали рельсы. Кочевники переводили стрелки, брали вправо, влево, & все это с каменными лицами.
Настала горькая тишина. Даже колеса будто онемели, приближаясь к разбитым останкам баяджирских транспортных средств. Краем глаза Шэм видел вдалеке башню, огромное приспособление, каких немало было разбросано по рельсоморью, – они качали энергию из глубин плоской земли. Эта была неподвижна, на ее вершине не выжигал остатки факел.
– Это что, утечка? – спросил Шэм. – Может, здесь был взрыв? Здесь это случилось?
Приближались новые паруса. Разрозненные группы кочевников собирались в одну точку по мере того, как известие распространялось по рельсоморью. С помощью сигналов & цветных флагов они сообщали друг другу обо всем, что знали & видели, медленно, с отвращением & болью продвигаясь вглубь оскверненного участка, где сама земля, казалось, разлагалась под действием промышленных отходов, дефолиаторов & токсинов.
– Нет, это не поломка на вышке, – ответил сам себе Шэм. Это было убийство, истребление целого ландшафта. Кто-то посылал известие баяджирам. Здесь больше не будут расти дикие злаки. Здесь нет никакой охоты, & не будет еще много лет. Земля мертва, животные гниют в своих норах.