К матери.

Маленький холмик, и крест на нём.

И снег.

На кресте.

Невозможно представить, что мать там.

— Ей же холодно, — вырвалось у Евы, и она вдруг закашлялась, почувствовав, что весь воздух выкачали из её лёгких.

Одной рукой обняв её за плечи, отец Пётр быстро заговорил:

— Тело ничего не чувствует. Ничего не чувствует. Ему не может быть сейчас ни холодно, ни жарко. Забудь о нём. Помни о душе и о её спасении. Молись. Слышишь?