«Странно, — сказал голос. — После всех этих лет, провожая других, когда они умирали, я не ожидал... что моя собственная смерть будет такой холодной и одинокой...»

— Я здесь, с тобой, — сказал Кельсер.

«Нет, это не так. Кельсер, он расщепляет мою силу. Он разбивает ее на части. Она исчезнет... Расщепится... Он ее уничтожит».

— Ни хрена подобного, — сказал Кельсер, бросая ранец.

Он сунул руку внутрь, сжимая светящийся шар, наполненный жидкостью.

«Это не для тебя, Кельсер. Это не твое. Он принадлежит другому».

— Я ей передам, — сказал Кельсер, беря шар. Он сделал глубокий вдох, затем использовал нож Нажа, чтобы разбить сосуд, обрызгав руку и тело светящейся жидкостью.

Линии, похожие на нити, вырвались из него. Сияющие, лучезарные. Как линии от горящей стали или железа, только они указывали на все вокруг.

«Кельсер! — сказал Охранитель, и его голос окреп. — Ты способен на большее! Они называли тебя богом, а ты небрежно относился к их вере! Сердца людей — не твои игрушки».

— Я... — Кельсер облизнул губы. — Я понимаю, Господи.

«Стань лучше, Кельсер, — приказал Охранитель, и голос его затих. — Если придет конец, спрячь их под землю. Это может помочь. И помни... помни, что я говорил тебе так давно... Сделай то, что я не могу, Кельсер... ВЫЖИВИ».

Это слово завибрировало в нем, и Кельсер задохнулся. Он знал это чувство, помнил эту точную команду. Он слышал этот голос в Ямах. Этот голос разбудил его, погнал вперед.

И спас.

Кельсер склонил голову, почувствовав, как Охранитель наконец исчезает и растягивается, уходя во тьму.