всё же естественным ходом событий ростки реального самоуправления пробивались и начинали укореняться — не в городской черте в первую очередь, а «на даче», о чем, к примеру, может свидетельствовать добротный «Устав общества благоустройства поселка Левашово, определением С-Петербургского Губернского по делам об обществах Присутствия от 14 апреля 1912 г. внесенного в реестр обществ и собзов С-Петербургской губернии за № 11», утвержденный губернатором графом А.В.Адлербергом. К началу первой Мировой войны усилия экспертов, опиравшихся на недурное знание европейского опыта, начали уже собираться в осмысленное целое, так что у Временного правительства имелись все материалы, чтобы приступить к делу радикальной городской реформы. По обычной мрачной иронии отечественной истории проект этой реформы, включавший развернутую модель городского Устава в нескольких вариациях, был готов к рассмотрению в октябре 1917 г.

В силу некоторой инерции и за недосугом властей, работы над уставами, основами информационной базы и учебными курсами для подготовки городских менеджеров ещё продолжались в годы НЭПа, пока им не был положен предел — в одно время с кровавым, расстрельным финалом краеведческого земского движения. В силу органической двойственности нового Учения, согласно которому, с одной стороны, полагалось всемерно растить объем индустриального городского населения, а с другой — всякая автономность города как социального института отрицалась, ничто уже не могло препятствовать торжеству слободы над страной.

И тем не менее, культура обнаружила способность воспроизводиться в этом странном пансло