— Сволочь! — сказал Жан, открывая дверь в спальню. — Безродный лашенский подонок! Алчное отродье, ублюдочный отпрыск вонючей ночной вазы и смрадных кишечных ветров!

— Со свойственной мне несравненной проницательностью я усматриваю в этих изысканных замечаниях тонкий намек на то, что вы, друг мой, чем-то расстроены, — заметил Локк; он по-прежнему лежал в постели, хотя и не спал.