Это продолжалось очень долго, как всякое грузинское застолье. В конце концов через четыре или пять часов я попрощался с этими людьми и пошел обратно в гостиницу. Вахо меня проводил. Он видит, что я мрачный, и спрашивает: «Что ты такой недовольный? Что-нибудь не так?» И я ему отвечаю: «Слушай, мне неприятно говорить тебе это, но раз ты спрашиваешь… Мне кажется, что вы, грузины, лицемеры страшные». Он говорит: «Почему?» Я объясняю: «Ну послушай, эти люди, абсолютно не знающие меня, такое наговорили, просто неудобно слушать. Это же все неправда». Он на меня посмотрел и говорит: «Во-первых, они знают, что ты мой друг, я им так сказал. А раз ты мой друг, то ты не можешь быть плохим человеком. Во-вторых, предположим, что ты самая настоящая сволочь. Если это так, то ты не слышал особо хороших слов о себе. А может быть, после этих ты станешь чуть-чуть лучше».

Я подумал: «Вот какой я идиот! Мы всегда судим со своей колокольни. Люди по-другому думают, и иногда гораздо более деликатно и умно, чем мы».