Возник стиль, в основе которого лежал не художественный прием, а идеологическая установка, но при этом обладающий свойством быть непосредственно понятным, хотя и не всегда непосредственно привлекательным. Этот стиль не склонен допускать внутри себя иерархические или иные разграничения. Он способен к выражению самого различного опыта и к ассимиляции большого многообразия тем и форм визуальных искусств. В то же время этот стиль, будучи жи­вописно нейтральным, выражает себя в итоге в отсутствии всякого изо­бражения: в чистом слове и даже более того — в некотором молчаливом понимании, которое этому слову предшествует