Как всегда, в этом состоянии подняла голову синестезия. Скомканная белизна снега; бледно-розовый шершавый воздух; густая патока теней, прокатившаяся по языку сладким фиолетовым шариком, – все вокруг обрело необычайную яркость, четкость и масштаб. Внешние раздражители формировали импульсы такой силы, что они вытесняли из мозга все, не относящееся к чувственному восприятию мира. Долго находиться в таком состоянии Макар не мог: наступало перенасыщение. Но пока его несло искрящимся течением.

Он постучал в деревянную (сухую, хлебную) дверь и вошел.