С тех пор сильные связи стали отождествляться с типом отношений наподобие «семейных» или «дружеских», обладающих сильной эмоциональной привязкой. При дальнейшем осмыслении это оказывается примечательным моментом. Мы не можем выбирать свои семейные связи — следовательно, хотя высказывание, что мы ощущаем близость к некоторым членам нашей семьи, предельно ясно, мы ощущаем ее не потому, что они являются нашей семьей. Появление у нас подобных чувств может формироваться общим опытом, обобществлением солидарностей и другими аспектами института «семьи» — но этого может и не происходить.