У бабушки я не мог ничего есть. Когда она готовила на кухне, у меня от запахов на глаза натягивалась пленка с ползающими по ней амебами, голова начинала кружиться. Меня тошнило от одной мысли, что там сейчас готовится это. Про то, чтобы это съесть, не шло и речи. Я мог есть только хлеб.